Генштаб Армении призвал Никола Пашиняна прекратить обвинения в свой адрес. Ранее премьер-министр республики потребовал отставки начальника военного управления Оника Гаспаряна. Это произошло сразу после того как Никол Пашинян заявил, что совершил ошибку в своих высказываниях о неэффективности «Искандеров». Пресс-служба премьер-министра объяснила его слова о российских комплексах дезинформацией и назвала их «одними из лучших в мире». Обозреватель “Ъ” Максим Юсин задумался о том, каким может быть выход из политического противостояния в Армении и есть ли он вообще.
Нынешний кризис в Армении, в котором схлестнулись противники и сторонники премьер-министра Никола Пашиняна, имеет одну бросающуюся в глаза особенность — ни акции оппозиции, ни митинги лоялистов не отличаются массовостью. Налицо апатия, безразличие, усталость большей части общества. Ни сам премьер, когда-то пользовавшийся огромной популярностью, ни его оппоненты не вызывают у людей того энтузиазма, который ведет на баррикады, ставит страну на грань революционной ситуации.
Армянам сегодня не позавидуешь. Фактически им приходится выбирать между двух зол.
С одной стороны — Пашинян, человек, ассоциирующийся с поражением, шоком и унижением, которыми обернулась для Армении прошлогодняя война за Нагорный Карабах.Можно, конечно, говорить, что экономическое, технологическое отставание Еревана от Баку началось задолго до Пашиняна, что вину за это несут его предшественники, из-за которых страна почти три десятилетия топталась на месте, не развивалась. Тогда как противник целенаправленно готовился к войне. И подготовился. И победил.
Но есть один нюанс: только Никол Пашинян, в отличие от своих предшественников, мог себе позволить откровенно безответственную, самоубийственную политику. Одновременно провоцировать Баку и бросать вызов Москве — единственной силе, способной защитить армян и (при желании) предотвратить конфликт.
Не факт, что будь сейчас во главе Армении Роберт Кочарян или Серж Саргсян, поддерживавшие тесные отношения с Кремлем, президент Азербайджана Ильхам Алиев решился бы провести военную операцию именно так, как он это сделал осенью 2020 года. С Пашиняном это стало возможным. Он вначале провоцировал, потом не предотвратил, а в итоге проиграл, причем по всем статьям.
Политическую ответственность за это, безусловно, надо нести. Вопрос только в том, когда. Для Москвы, ставшей главным гарантом мирных договоренностей между Баку и Ереваном, было выгодно, чтобы Никол Пашинян еще какое-то время оставался у власти, принял на себя весь негатив, связанный с болезненными уступками и непопулярными, но неизбежными шагами, которые в обществе могли быть восприняты как капитуляция перед Баку и даже перед Анкарой.
Но отношение Москвы к Пашиняну определяется и другими, не менее важными обстоятельствами.С самого начала многими в России армянский премьер воспринимался как недружественная фигура, связанная с западными структурами, с коллективным Соросом, к тому же периодически он допускал антироссийские выпады.
И самым тревожным сигналом для Москвы стало то, что очередной такой выпад последовал сейчас, когда, казалось бы, шок от военного поражения должен был образумить, отрезвить Пашиняна. Не образумил,— следствием чего и стало нелепое, впоследствии дезавуированное пресс-службой самого премьер-министра заявление о плохом качестве ракетных комплексов «Искандер» — гордости российского ВПК. Именно это высказывание вызвало возмущение армянских военных, фактически объявивших премьеру вотум недоверия.
Казалось бы, судьба Никола Пашиняна предрешена — он несет ответственность за военное поражение, по-прежнему демонстрирует свое служебное несоответствие, без повода задевая единственного союзника. Он должен уйти.
Но здесь возникает главный вопрос: кто его сменит? Проблема в том, что, с точки зрения армянского общества, единственная реальная альтернатива Пашиняну — бывшие президенты Кочарян и Саргсян и их так называемый карабахский клан. Однако эти люди прочно ассоциируются с коррупцией, с застоем в экономике, с той самой отсталостью, которая и привела к поражению в войне.
Нужна третья сила. А ее нет. И в обозримом будущем она едва ли появится. И в этом трагедия сегодняшней Армении.
Максим Юсин