Генпрокуратура РА вице-спикеру парламента: Мы имеем дело с исключительно разными, несовместимыми ситуациями

Комментарии заместителя председателя Национального Собрания РА относительно расследуемых в Армении дел являются проявлением политической риторики. Об этом говорится в ответе генеральной прокуратуры Армении на запрос заместителя председателя НС РА Эдуарда Шармазанова на имя генпрокурора РА Артака Давтяна.

Согласно сообщению генпрокуратуры РА, накануне Э.Шармазанов выразил недоумение намерением генпрокуратуры обжаловать решение

Апелляционного суда Армении об освобождении Роберта Кочаряна, "забывая" при этом "освобождение судом некоторых членов террористической группы", которые во время захвата полка патрульно-постовой службы в 2016 году убили трех полицейских. При этом вице-спикер НС напоминает о том, что сам Давтян с трибуны парламента выступал с заявлениями относительно строгого наказания лиц, осуществивших эти убийства.

"Все заявления генерального прокурора с трибуны НС, в том числе и по упомянутой группе, были публичными. Их можно прочитать и в интернете, они доступны всем. Убеждение в том, что лица, убившие полицейских во время захвата полка ППС, должны понести строгое наказание, обеспечение чего является также обязанностью прокуратуры, остается непоколебимым и неизменным. Однако это не имеет и не может иметь никакого прямого отношения с процессом замены ареста подсудимых по делу захвата ППС на меру пресечения, не связанную с лишением свободы, тем более с уголовным преследованием против Роберта Кочаряна, избранием в его отношении меры пресечения по нижеприведенным причинам: Во-первых: господин Шармазанов намеренно или ошибочно игнорирует то обстоятельство, что мера пресечения, избранная в отношении лиц, обвиняемых в убийстве полицейских, не изменилась, и они продолжают оставаться под арестом.

Во-вторых: применение меры пресечения в отношении обвиняемого не является мерой наказания. Она применяется в процессе рассмотрения дела с целью обеспечения надлежащего поведения, гарантирования нормального хода объективного расследования, нейтрализации разумных факторов.

Следовательно, замена ареста на меру пресечения, не связанную с лишением свободы, ни при каких обстоятельствах не может быть прокомментирована как проявление прекращения уголовного преследования, освобождения от уголовной ответственности или его оправдания, независимо от того, идет ли речь о Роберте Кочаряне, у которого статус обвиняемого, членов группы, обвиняемых в захвате полка ППС или иного лица. В этом можно убедиться, изучив соответствующие правовые нормы Уголовно-процессуального кодекса Армении.

В-третьих: прокуроры, защищающие обвинение по вышеупомянутому уголовному делу, не возражали против ходатайств по замене меры пресечения в виде ареста альтернативными мерами пресечения исключительно по той причине, что, исходя из новых фактических данных, на данном этапе расследования дела они были убеждены в том, что в отношении конкретных обвиняемых исчезли основания для продолжения применения меры пресечения в виде ареста, существенно сократились основания для препятствования ими следствию.

Кроме этого надо отметить, что мы имеем дело с исключительно разными, несовместимыми ситуациями. Решения об изменении мер пресечения в отношении лиц по делу захвата полка ППС были приняты в ходе судебного процесса, после отбывания в тюрьме 2-летнего срока, когда возможностей препятствования следствию стало меньше. А вот решение Апелляционного суда относительно изменения меры пресечения в отношении Роберта Кочаряна было принято на самом активном этапе предварительного следствия, когда осуществлялись объемные следственные, другие процессуальные, оперативно-разведывательные действия. А в этом случае возможность препятствования следствию достаточно большая", - говорится в ответе Генпрокуратуры.