СТАНИСЛАВ ТАРАСОВ — REGNUM Президенту Турции Реджепу Тайипу Эрдогану исполнилось 66 лет. В блоге в соцсети посольства России в Анкаре сообщается, что президент России Владимир Путин Путин отправил Эрдогану поздравительное послание. В прошлом году, да и ранее, глава России по этому случаю связывался по телефону со своим турецким коллегой, когда в ходе разговора обсуждались вопросы как двухсторонних отношений, так и региональные или международные проблемы. Считается, что с точки зрения протокола письменное поздравление всегда предпочтительнее, чем устное. В то же время разговор по телефону глав государств приравнивается в дипломатической практике к личной беседе. На сей раз такого не произошло.
Последний раз телефонный разговор между Эрдоганом и Путиным состоялся по инициативе турецкой стороны 21 февраля. Как сообщала пресс-служба Кремля, «в центре внимания вновь была ситуация, сложившаяся в Идлибской зоне деэскалации», и «Путин выразил серьезную обеспокоенность продолжающимися агрессивными действиями экстремистских группировок». При этом была «акцентирована необходимость безусловного уважения суверенитета и территориальной целостности Сирийской Арабской Республики». Стороны также «условились об активизации двусторонних межведомственных консультаций по Идлибу, нацеленных на снижение напряженности, обеспечение прекращения огня и нейтрализацию террористической угрозы».
Кстати, накануне Путин по телефону в режиме конференции обсуждал ситуацию в Сирии с канцлером Германии Ангелой Меркель и президентом Франции Эммануэлем Макроном. Российский лидер подчеркнул, что «совершенно необходимо принять эффективные меры по нейтрализации террористической угрозы, исходящей из Идлиба», и специально отметил, что «необходимо соблюдать суверенитет и территориальную целостность Сирийской Арабской Республики». В то же время, судя по всему, накануне телефонного разговора с Путиным также Эрдоган связывался по телефону с Меркель и Макроном. На следующий день в Измире он заявил, что намерен 5 марта в Стамбуле обсудить ситуацию в Идлибе в четырехстороннем формате с Путиным, Меркель и Макроном. По его словам, «лидеры стран призвали Путина 5 марта встретиться в Стамбуле». Соответственно отреагировали и турецкие СМИ, заявившие, что «все дороги региональной политики ведут только к Эрдогану».
Но будучи с визитом в Баку, он выступил с уточняющим заявлением: «Я скажу «не уверен» прямо сейчас о саммите четырех. Потому что когда господин Путин предложил, что «было бы лучше, если бы мы сделали это вместе», я сказал: «Это может быть, это может быть и четвертое. На данный момент в Идлибе решение нашей стороны имеет огромное значение. Мы почти договорились о дате, так что, по состоянию на март 5… скорее всего, это будет Стамбул. Между тем мы продолжим переговоры по вопросу «двойки», «четверки». А перед вылетом в Баку, как сообщает турецкое издание Hürriyet, Эрдоган говорил, что если планировавшаяся четырехсторонняя встреча лидеров Турции, России, Германии и Франции не состоится, то состоится встреча «двойки» в крайнем случае 5 марта в Стамбуле с Путиным». Однако пресс-секретарь главы российского государства Дмитрий Песков сообщил, что на «5 марта у президента Путина другие рабочие планы». Что касается Макрона, то после схватки с Эрдоганом на полях недавнего саммита глав государств-членов НАТО в Лондоне, когда он открыто обвинил лидера Турции в том, что «из-за турецкого вторжения в Сирии началось возвращение ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ)», и в том, что «Анкара ведет работу с «доверенными лицами» этой структуры», он вряд ли готов выступать в роли его спарринг-партнера.
В итоге Эрдогану не удалось по-своему расставить фигуры на «шахматной доске Тамерлана». Были и побочные маневры. Министр обороны Турции Хулуси Акар говорил, что ожидает поддержки от союзников Турции, и провел беседу по телефону с министром обороны США Марком Эспером. И получил ответ. Эспер, как и глава Комитета начальников штабов ВС США Марк Милли, заявил, что США «не планируют возвращать свои войска на турецко-сирийскую границу и принимать какое-либо участие в конфликте в Сирии, за исключением борьбы с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). По его словам, «из всех сирийских регионов наиболее проблемным является Идлиб, где сходятся различные стороны конфликта».
Это вынуждает Эрдогана начать новый бег по замкнутому дипломатическому кругу. Пресс-секретарь правящей турецкой Партии справедливости и развития (ПСР) Омер Челик заявляет, что «встреча президентов Турции и России Тайипа Эрдогана и Владимира Путина могла бы стать поворотным моментом в деле урегулирования ситуации в сирийской провинции Идлиб». То есть Анкара возвращается к варианту «двойки» в переговорах по Идлибу. Тем более что Эрдоган ранее ставил ультиматум, чтобы к концу февраля Дамаск вывел свои войска из части Идлиба, что, по оценке британского издания Financial Times, «создает серьезные риски эскалации конфликта в этой части Сирии». Время поджимает.
В этой связи глава МИД России Сергей Лавров еще раз напомнил, что «сирийские войска отодвигают боевиков и террористов не на чужой территории, а на своей собственной, тем самым восстанавливая контроль законного правительства Сирийской арабской республики над своими землями». Он также добавил, что Россия поддерживает сирийских военных в Идлибе в их операциях против террористов и что согласно достигнутым российско-турецким договоренностям экстремисты «никоим образом не могут быть частью режима прекращения огня или режима прекращения боевых действий». Сейчас же необходимо снизить градус неопределенности в сирийском кризисе, что возможно при личной встрече и переговорах Эрдогана с Путиным. Как ни крути, но, как отмечает швейцарское издание Neue Zürcher Zeitung, «Эрдоган знает, что рискует и ему не стоит дальше раскручивать русскую рулетку». Кстати, возможно, наступает момент, когда проблема Идлиба должна быть вынесена на трехсторонний саммит Турция — Россия — Иран непосредственно в рамки астанинского процесса. Проблема только в том, как вытащить Эрдогана из сложившейся ситуации с «достойным лицом» и сделает ли это Путин.
На Идлибе сирийский кризис не завершится. Анкаре с Москвой предстоит в дальнейшем непростой диалог о дальнейших, возможно, совместных действиях в регионе. На карту поставлено очень многое.
