Его называют папой армнета, гуру троллинга и также приписывают мифические способности ведения информационных войн на всех фронтах.
Математик, политолог, аналитик СМИ, а также вполне миролюбивый собеседник.
Знает и понимает много, но крайне скупо выдает байты информации.
Интервью как допрос или дружеская беседа?
Самвел, прежде чем говорить о влиянии информации на общество и наоборот, давайте определим, что же включает в себя информация?
Всё есть информация. Аудио, видео, изображение, слова. Огромный спектр. Когда-то общество воспринимало информацию исключительно через текст. Сейчас это понятие гораздо шире, сложнее и многоуровневое. Отличие информации от белого шума зависит от человека, ее воспринимающего. Контрастность определяется реакцией. Для поклонников рабиса Бетховен – белый шум, вопросы экологии – когда-то не воспринимались. Сегодня для Армении белый шум – это, например, целлофановый пакет.
В чем будущее информационного потока?
Наиболее активная масса людей – в возрасте до 35 лет – поклонники социальных сетей, большая часть потока идет через статусы и ленты людей и компаний. Остальные – жертвы телевизора.
Блог сегодня – исчезнувшая территория. Они локализованы и существуют для определенных групп. Десять лет назад в Армении был крайне активен блогинг, он обгонял СМИ по информативности и достоверности. Но так как общество перестало читать большие тексты, блогеры и сами перестали их писать.
Будущее будет базироваться на иных принципах информации. Сиюминутность. Бессодержательность. Человек создает контент на сутки. Теперь уже и автору не интересна судьба его послания. Фото и видео отныне не мультимедия.
Однако информация имеет власть над обществом. Как выстраивается механизм влияния?
В Армении отсутствует мировоззренческий спор в обществе. Информация – результат генерированных текстов определенных групп влияния. Из 10 только 1 создает контент, остальные читают, но не коментят или шейрят. Нет дискурса и нет концепта. Нет статей политических деятелей. За 30 лет вопроса Арцаха не выработан концепт с конечной целью, оформленной в идею. Политические элиты постоянно предлагают снести власть, предлагая взмаен мелкие бессодержательные цели.
Как возникает информационный конфликт?
Информация – это всегда конфликт. Но в Армении практически нет независимой прессы, нет свободы мышления. Это порождает спирально проблемы. СМИ не является самостоятельной бизнес единицей, а армянский потребитель не готов поддерживать прессу из своего кармана. Вузы не дают базовый уровень журналисту – отсюда низкий социальный уровень журналистики в целом. Нет этики ввиду отсутствия оформленных традиций СМИ. Общество до сих пор не выработало навык потребления информации.
Многие страны формируют «медиа грамотность» со школьной скамьи, закладывая принципы, как не стать жертвой манипуляции.
Сложившаяся ситуация в Армении имеет один выход – самостоятельное обучение. Фильтровать, анализировать, создавать и потреблять – всё индивидуально.
Мы живем в эпоху клише «информационное война». Этот термин прочно вошел в медиа сегмент, но механизмы по-прежнему в тени.
Сейчас весь мир переосмысливает это понятие. Если раньше термин ассоциировался с поведением спецслужб, то сегодня рамки шире. Не стоит принижать влияние троллинга: массированное использование хамства – успешный информационный фон и реальный механизм воздействия. Мы получаем информации больше, чем можем в принципе верифицировать – порой даже количеством можно задавить.
Армения тут впереди по определенным причинам – два десятилетия троллинга с соседями позволяют усвоить четкую схему: важно не качество информации, а способ ее продвижения.
Последние несколько лет метод Казинского показывает, что мы вирусно формируем контент, предоставляя данные о себе. Существует ли прививка от информации?
Никто не защищен. Спасения нет. Big data смывает наносную часть: как не выстраивай образ, следы остаются. До Сноудена эта идея была городской легендой. Реальность же оказалась гораздо хуже – следят за всеми и всегда. Выход – быть в курсе.
Если мы говорим, что неизбежно создаем продукт информации, то можно ли сделать его качественным? Некий рецепт для Армении.
Мы в большей степени потребляем зарубежный контент низкого качества. Пора уже вводить моду на креатив. Создавать, писать, путешествовать. Мы не знаем собственные достопримечательности – не можем их показать другим. Через споры, конкуренцию происходит кристаллизация писателей: уж лучше иметь плохих авторов, чем не иметь вообще.
Можно ли использовать диаспоральные механизмы для формирования платформы армянского контента?
Моноэтничность Республики Армения приводит не только к географической замкнутости и блокаде границ, но и буйному цвету провинционализма. Диаспора нацелена на формирование контента о геноциде, продуцируя информационную кашу. Они превращают геноцид в единственный способ самоидентификации нации и лишают Армению поддержки по карабахскому вопросу. Эту зацикленность необходимо переориентировать. Диаспору нужно настроить на идею репатриации, так как она идет по пути ассимиляции. Контент надо развивать в данном ключе.
Какая личная роль у каждого в данном процессе?
Не хватает шаблонов информационного поведения. В Армении не стоит вопрос «зачем», только инстинкты. СМИ не может быть всеядным. Люди же не видят смысла в баловстве – вести блог, сайт, страницу. Нет признанных журналистов, нет критиков. По сути Камо-Блог и Шамшян – два единственных персонажа, без оценки содержания, кто сумел грамотно оформить и развить свою нишу. Государство не строит традиции информации, это социальный заказ. Проблема Армении очевидна: если у общества нет идеи развития, то даже в отношении контента возникает хищнический капитализм.
Мы так боимся внутреннего информационного мусора, но спокойно воспринимаем и перевариваем внешний.
Елена Кожемякина, переехала жить в Армению в 2009 году.
