Премьер-министр Грузии Ираклий Гарибашвили совершил по приглашению президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана первый официальный визит в Анкару. С собой Гарибашвили взял довольно внушительную делегацию — помимо министра иностранных дел Давида Залкалиани, премьера сопровождали министр экономики и устойчивого развития Натия Турнава, министр окружающей среды и сельского хозяйства Леван Давиташвили, председатель правительства Аджарии Торнике Рижвадзе и глава администрации правительства Илья Дарчиашвили. Сам Гарибашвили не раз бывал в Турции и в качестве министра внутренних дел, и министра обороны. Он хорошо знает эту страну, особенно нюансы выстраивания грузино-турецких отношений.
При этом сейчас в честь грузинского премьера был даже дан залп из карабинов, что, как отмечали турецкие СМИ, «приятно удивило грузинскую делегацию», хотя внешне в визите не было ничего необычного. Форматы разного рода сотрудничества между двумя странами существуют давно. Речь идет не только о торгово-экономическом, но и военно-техническом аспектах. Договорно-правовая база состоит из нескольких десятков соглашений, среди которых особое место занимает рамочный Договор о дружбе и сотрудничестве. Турция является крупнейшим торговым партнером Грузии. Внешнеторговый оборот в первом квартале 2021 года вырос на 3,7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и составил около 419 миллионов долларов. То есть более 15% от общего внешнеторгового оборота Грузии. Турция совместно с Грузией и Азербайджаном нередко проводят военные учения. А главное в том, что через территорию Грузии проложены важные транспортные торгово-экономические коммуникации и энергетические коридоры из Азербайджана в Турцию, что создает прочную основу для сближения двух стран и является основой политического партнерства Грузии и Турции.
Но сейчас ситуация изменилась, что составляет первую важную особенность визита Гарибашвили. Сам он, выступая на совместной с Эрдоганом пресс-конференции в Анкаре, говорил следующее: «По итогам второй карабахской войны Турция фактически вернулась на Южный Кавказ не только экономически, но и с точки зрения военного присутствия. Пусть и символического». Однако проблема Грузии сейчас уже не в этом. После второй карабахской войны открывается возможность создания коммуникационного коридора из Азербайджана с выходом на Турцию через территорию Армении и Нагорного Карабаха, что нивелирует геополитическое значение грузинского транзита. Не случайно Эрдоган, выступая на той же пресс-конференции за укрепление альянса Турция — Грузия — Азербайджан, впервые призвал выстраивать отношения и в другом треугольнике: Азербайджан — Грузия — Армения. Это первое.
Второе. Гарибашвили приветствовал заявление Эрдогана о приверженности принципу сохранения территориальной целостности Грузии. Хотя серьезное влияние на турецкую позицию по данной проблематике оказывает наличие в Турции значительной (до миллиона человек) абхазской диаспоры, поддерживающей линию руководства Сухума на независимость. При этом турки не скрывали обеспокоенности в связи с возможностью применения Тбилиси силы в зонах конфликтов, заявляя о готовности — «при наличии согласия сторон» — содействовать мирному решению проблемы.
Третье. Турция официально заявляет, что поддерживает вступление Грузии в НАТО. Но это тактика. США неоднократно обвиняли Анкару в том, что она мешает закреплению военного присутствия американцев в Черноморском регионе и сотрудничает с Россией. В игре с Тбилиси турки желают держать в своих руках козырные карты и не позволять Вашингтону разыгрывать грузинскую партию исключительно в своих интересах. Наконец, Грузия выпадает из предложенного Эрдоганом сценария создания для обеспечения безопасности в Закавказье «платформы шести» с участием Турции, Азербайджана, России, Ирана, Грузии и Армении. Тбилиси подозрительно относится к сотрудничеству в треугольнике Россия — Турция — Азербайджан, полагая, что присоединение к этому формату без участия ЕС и США «подавит ее интересы». То есть, как считает турецкое издание Daily Sabah, «Гарибашвили в Анкаре столкнулся с новой закавказской стратегией Эрдогана, которая стала принимать в расчет и интересы России и на этом фронте она оказывается только между Россией и Турцией».
Говоря иначе, то, что было раньше — логика общих цивилизаций, геополитическая близость и общие стратегические вызовы, считавшиеся общими для Турции и Грузии вызовами, оборачивается для Тбилиси «тревожными геополитическим перспективами» в связи со сменой Анкарой и Москвой своей «стратегической опоры» в регионе». К этому в Грузии оказались явно не готовы. Наверняка Эрдоган в личной беседе с Гарибашвили пытался успокоить грузинского премьера, заявляя, что ничего не изменилось и что для Турции геополитический фронтир в Закавказье будет по-прежнему проходить через Грузию. Но, как считает американский центр Jamestown Foundation, разблокирование и развитие региональных транспортных коридоров в соответствии с мирным соглашением от 9 ноября 2020 года «встряхивает не только транзитную карту всего региона, но и меняет геополитическую значимость Грузии», на которую усиливается влияние, помимо Турции, теперь и России, что формирует новую ситуацию, которая может дать неожиданные возможности для многих региональных внешних игроков.
До недавнего времени ведущие страны НАТО давали понять, что Грузия не станет членом альянса, и посылали сигналы Тбилиси, призывая его нормализовать отношения с Россией. Теперь такие сигналы грузинам посылает Анкара, стремясь вывести их из зоны конфронтации с Москвой, что отвечает турецким интересам. Что же касается самой Грузии, то ей предстоит определяться с новыми приоритетами во внешней политике. Процесс этот будет сложным, но неизбежным, если, конечно, появится стремление избежать грядущих политических и геополитических катаклизмов, которые уже нависают над Грузией.
Станислав Тарасов
