В тени войны: жизнь на оборонительном рубеже Армении: EurasiaNet

4 апреля 2016 года Геворг Азоян был в составе военной колонны, транспортировавшей военнослужащих на передовую в горах Карабаха, когда беспилотник-камикадзе израильского производства врезался в их автобус, в результате чего погибли девять человек, а еще несколько, в том числе и сам Азоян, оказались в критическом состоянии. Теперь Азоян носит защитные повязки, закрывающие ожоги на теле. Несмотря на ранение, он сохраняет чувство юмора. «Где тебя носит? — спрашивает он другого ветерана, который позвонил ему во время интервью с журналистами. — У меня тут два иностранца, они помогут тебе найти жену-француженку». Но, несмотря на свою жизнерадостную натуру, Азоян не может забыть всего ужаса, пережитого им на войне. «Это был мой друг, — рассказывает он, показывая страшную фотографию последствий налета беспилотника. — Его разорвало на куски. Это был один из самых кошмарных дней в моей жизни».
На родине Азояна, в Сюникской области на самом юге страны, мысль о войне никогда не покидает людей. «Мы всегда наготове, — говорит он. — Первое, о чем мы всегда думаем, — как защитить детей». В апреле 2016 года произошла вспышки боевых действий между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха. Азоян был в числе ветеранов первой Карабахской войны, добровольно вызвавшихся поддержать молодых призывников, несших службу в том регионе. «Мы приехали на передовую, чтобы поддержать армию, — рассказывает Ашот Авакян, еще один ветеран первой Карабахской войны, сидя в простеньком баре в центре Сисиана. — Пока солдаты спали, мы вели наблюдение за линией фронта. Некоторые из нас были уже в возрасте и мало что могли сделать — я сейчас не могу пробежать даже 200 метров. Но мы были там, чтобы поднять боевой дух».

Так называемая «Четырехдневная война» стала самой ожесточенной схваткой между двумя сторонами начиная с 1994 года, когда было заключено перемирие после шести лет вооруженного конфликта. Расположенный между основной территорией Азербайджана и его эксклавом, Нахичеванской АР, Сюник станет первой линией обороны Армении в случае возобновления полномасштабной войны. «Здесь люди понимают, что если они не будут помогать армии, ну тогда страны просто не будет», — говорит Авакян. — Просто не будет».

От мирной провинции к военному плацдарму

По количеству ушедших в армию на душу населения одно их первых мест занимает Сисиан, северная цитадель Сюникской области. Сегодня над городом возвышается памятник первой Карабахской войне — суровое напоминание о непростых десятилетиях независимости. Сюник, который называют «южными воротами Армении», на протяжении веков был стратегически важным форпостом. То, что этот регион вообще входит в состав Армении, во многом заслуга Гарегина Нжде, который сражался с турецкими войсками во времена первой Республики Армения — с 1918-го по 1920 год, а потом возглавил борьбу против большевиков. На протяжении нескольких месяцев ему удавалось сдерживать в центральной Армении присланные Москвой войска, затем он отступил на юг и образовал Республику Горная Армения, центром которой был Сюник.

В конечном итоге Нжде согласился уступить регион большевикам при условии, что эта область останется в составе Армении, а не отойдет к советскому Азербайджану, как планировали большевики. Благодаря его усилиям сегодняшняя Армения сохраняет жизненно важное сообщение с Ираном, соседним государством, чья поддержка оказалась решающей, поскольку границы Армении с Азербайджаном и Турцией закрыты. Сисиану тяжело далось первое десятилетие независимости. Добившись уровня процветания, редкого для провинции, Сисиан был образцовым советским городом. Городские парки и нарядные правительственные здания напоминают о его былой славе.

«У нас была текстильная фабрика, на которой работали тысячи людей, — рассказывает Асмик Асатрян-Азоян, общественный деятель и местный предприниматель. — На окраине города вы можете увидеть [то, что от нее осталось]». Развал Советского Союза сильно ударил по семье Асатрян-Азоян, как и по большинству других семей в Сисиане. Местные предприятия, которые зависели от поставок материалов из Центральной Азии и других частей Советского Союза, быстро закрылись после обретения Арменией независимости. Отец Асмик, трудившийся на расположенной неподалеку гидроэлектростанции, тоже потерял работу. Однако, в отличие от многих других, он смог приспособиться к требованиям новой экономики. «В 50-летнем возрасте он самостоятельно изучил экономику и стал менеджером в банке», — с гордостью рассказывает Асатрян-Азоян.

Ее мама, учитель, также поменяла профессию и стала работать в региональном правительстве нового независимого государства. Но стоимость обучения четырех детей легла на них тяжким бременем. «Им приходилось вставать в 5 утра, чтобы заняться своим подсобным хозяйством, а потом они шли на работу. Я видела, как они стареют на моих глазах», — продолжает Асмик. Вдобавок к этому, ее семья оказалась серьезно затронута вооруженным конфликтом. Когда в 1988 году начались первые вооруженные столкновения в Карабахе, свекор Асмик, Басенци Азоян, собрал сисианский батальон добровольцев. В городском музее ему отводится важное место за его заслуги в спасении региона. 2016 год разбередил старые раны. «Мой муж был в числе добровольцев, которые приехали сразу после того, как первая группа была атакована беспилотником, — говорит Асмик. — Это действительно меняет вас как семью, когда вы сидите в страхе, молясь и надеясь, что снова будете все вместе».

Подготовка молодежи

Находясь на оборонительном рубеже, крайне важно заниматься подготовкой подрастающего поколения. Арсен Авакян, брат Ашота, сам опытный боец. В 2010 году он организовал молодежный корпус для местных подростков. «Это дает детям ощущение цели и не оставляет их без дела… здесь в общем-то нечем заняться, — говорит он с усмешкой. — Эти дети приезжают из окрестных деревень, чтобы поучаствовать в физической подготовке и получить представление о совместной работе в команде». Популярность корпуса очевидна. Гуляя по городу, нередко можно встретить детей в военной форме, которая предписана организацией.

Родителям эта идея тоже нравится. «Родители всячески побуждают своих детей к тому, чтобы они ходили заниматься», — говорит Арсен, хотя тут же быстро добавляет, что большинство детей «очень рады, что состоят в этой организации». Асатрян-Азоян придерживается другого мнения. «Они [дети] не хотят быть солдатами, они туда идут, потому что военная служба обязательна, — утверждает она. — Многие из Сисиана уезжают учиться в Ереван, но когда возвращаются сюда, то видят, что здесь им негде применить свои знания».

В стране, где обязательная воинская служба сочетается с крайне ограниченными возможностями найти работу за пределами столицы, подобный молодежный корпус открывает дальнейшие перспективы. Многие из тех, кто состоял в этом корпусе, в итоге становятся профессиональными военными. Но некоторых беспокоит милитаризация армянского общества. В прошлом году власти Армении приняли противоречивый новый закон, который оставляет еще меньше возможностей избежать службы в армии. Согласно закону, студенты должны подписать соглашение с Министерством обороны, дав обещание пойти в армию по окончании учебы. После окончания вуза они обязаны отслужить три года.

Законопроект представляет собой часть более обширной программы, известной как Концепция «Нация-армия», которая направлена на дальнейшую интеграцию вооруженных сил Армении и армянского общества. Эти законы вызвали протест студентов в столице. Но Арсен Авакян не имеет ничего против подобной концепции. «Для наших детей такого рода подготовка — это совершенно нормально, — говорит он. — Так повелось со времен геноцида армян, наши люди во что бы то ни стало должны быть в боевой готовности. Каждая нация должна себя защищать». Геноцид, устроенный в 1915 году Османской империей против проживавшего на ее территории армянского меньшинства, остается больной темой. В 2014 году в Сисиане во время марша памяти жертв массовой резни маленькие дети устроили сожжение турецкого флага.

Для Ашота Авакяна последняя вспышка военных столкновений с Азербайджаном — это часть длительной борьбы Армении за выживание. «Почитайте историю Ирана, Византии, Рима, — говорит он. — Мы всегда должны были защищать себя, и вы найдете много упоминаний о том, насколько хорошо мы это делали». Близость границы лишний раз подтверждает необходимость такого выбора. Регулярно в обычный день в Сисиане можно встретить колонну военного транспорта, идущую в направлении нахичеванской границы или в сторону Карабаха.

Пока конфликт и торговое эмбарго со стороны Турции и Азербайджана продолжаются, армяне постепенно забывают те прежние годы, когда они жили бок о бок со своими соседями-мусульманами. «Дружба была навязана нам сверху [советским правительством], — говорит Авакян. — В душе мы были настроены друг против друга, потому что нельзя забыть историю наших конфликтов». Некогда азербайджанцы жили в деревнях в окрестностях Сисиана. Сообщается, что даже первый президент Азербайджана Гейдар Алиев был родом из одного такого селения. Для Ашота Авакяна ответ на вопрос, лучше ли жилось с азербайджанцами, прост. Он член ультранационалистской партии «Дашнакцутюн», придерживающейся идеи восстановления «Великой Армении», границы которой охватывают значительную часть восточной Турции, Грузии и Азербайджана.

Последствия

Несмотря на ту гордость, которую жители Сисиана испытывают по поводу своей военной истории, она имела для города тяжелые последствия. Одна из насущных проблем — это медицинское обслуживание ветеранов. «У государства нет средств, — объясняет Авакян. — Так что обслуживание ветеранов недостаточное. Они [государство] понимают, что я был [в Карабахе], что я мог бы отдать там свою жизнь, но они ничего для меня не сделали».

Азоян — пассажир того самого военного автобуса — придерживается другой точки зрения. «У меня есть 50-процентная скидка на все услуги, которые мне необходимы, а также доступ к санаториям, — говорит он. — Я никогда и не просил большего, и к тому же я получаю государственную пенсию». Но ему требуется серьезная помощь. В результате атаки беспилотника в 2016 году ожогами покрыто 40% его тела. Кроме того, он получил осколочные ранения в области спины и живота. Он провел 12 дней в реанимации, пока ереванские врачи боролись за его жизнь.

Пособия, установленные Министерством обороны и Министерством социального обеспечения, достаточно скромные. Пенсии составляют от 30 до 80 тысяч драмов (приблизительно 73-193 доллара в в месяц) в месяц; эта сумма недостаточна для того, чтобы покрыть медицинские расходы ветерана-инвалида. Но Азоян уверен, что ходьба пешком — это лучшее лекарство. «Я хожу по городу каждый день, мы все так делаем. Мы все встречаем друг друга [ветераны Карабаха] во время наших ежедневных тренировок». Ашот Авакян столь же непоколебим. «Государство, может быть, и прижимисто, но я оптимист, — говорит он. — Когда родина в опасности, мы должны ее защищать. Несмотря ни на что».

Имея государственный бюджет немногим более 2,5 миллиарда долларов (самый низкий в Закавказье) и давно испытывая нехватку рабочих мест, Армения заявляет, что не может себе позволить предоставлять ветеранам бóльшие субсидии. И все же, несмотря на столь скудные условия, жители Сисиана по-прежнему тяготеют к военной службе. «Мой сын мечтает стать генералом, как его дедушка, — говорит Асатрян-Азоян. — Я думаю, это наследственное».

Бредли Жардин, Нил Хауэр, EurasiaNet, США