Удастся ли создать на Ближнем Востоке новую «архитектуру безопасности»?

Появились сообщения о том, что готовится второй саммит глав государств России, Турции и Ирана. Первым о необходимости проведения такого форума, на котором можно было бы обсудить ситуацию в Сирии, а также проблемы «развития трехстороннего сотрудничества между Тегераном, Анкарой и Москвой по региональным вопросам», заговорил в первых числах февраля президент Ирана Хасан Рухани в телефонном диалоге с турецким коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом. Потом турецкие СМИ со ссылкой на телефонный разговор Эрдогана с президентом России Владимиром Путным уточнили, что встреча может состояться чуть ли не в «самое ближайшее время в Стамбуле».

Ясность внес пресс-секретарь главы российского государства Дмитрий Песков. По его словам, трехсторонняя встреча президентов состоится в апреле в Турции, сейчас она готовится. Правда, как заметил вице-премьер Турции Бекир Боздаг, сначала в первых числах апреля в Стамбуле пройдет встреча между Эрдоганом и Путиным, а затем к ним присоединится Рухани. Напомним, что первый саммит глав трех государств прошел 22 ноября 2017 года в Сочи. Без сомнений, это была историческая встреча. Хотя бы потому, что в таком формате проводилась впервые. К тому моменту Москва, Анкара и Тегеран выступали активными участниками астанинского процесса, обозначили себя в качестве стран-гарантов в сирийском урегулировании. Удивительное в том, почему раньше не состоялся такой саммит. Ведь по всем признакам его подготовка велась в ходе контактов на высшем уровне по линии Москва — Тегеран, Тегеран — Анкара и Москва — Анкара. Одновременно уточнялись важные детали, связанные с зонами деэскалации в Сирии. Но тогда был еще и определенный позитивный международный фон.

Путин и президент США Дональд Трамп в рамках саммита Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества во Вьетнаме приняли совместное заявление, в котором зафиксировали следующие важные положения: конфликт в Сирии не имеет военного решения, его окончательное политическое урегулирование должно быть найдено в рамках Женевского процесса и в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН, США и Россия будут стремиться к окончательной победе над ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), к уменьшению интенсивности конфликта в Сирии и к подготовке почвы для проведения выборов под наблюдением ООН. Более того, как утверждал Bloomberg, «лидеры России и США подтвердили важность зон деэскалации в качестве временной меры по снижению насилия в Сирии и призвали всех членов ООН увеличить их вклад в обеспечение гуманитарных потребностей страны». Путин провел тогда настоящий «телефонный марафон». Помимо Трампа он связался с королем Саудовской Аравии, президентом Египта и премьер-министром Израиля.

На наш взгляд, уникальность той ситуации заключалась в том, что Вашингтон смог получить возможность совершить достаточно широкий политико-дипломатический маневр на сирийском направлении. Через Турцию, как своего партнера по НАТО и участника возглавляемой американцами международной коалиции по борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), оказывать воздействие на ход событий и не только в Сирии. В этой связи многие эксперты говорили о неустойчивости в перспективе «необычного альянса Россия — Турция — Иран», который содержал, да и содержит в себе все признаки союза тактического. Когда накануне сочинского саммита премьер Турции Бинали Йылдырым неожиданно решил выступить с критикой в адрес Ирана, который, по его мнению, устанавливает в регионе «гегемонию одной из ветвей ислама», глава группы стратегических и социальных исследований «Мармара» Аккан Сувер отметил, что заявления Йылдырыма «являются по сути, выражением недоверия Анкары к политике Тегерана», а точнее, проявлением элементов кризиса во взаимоотношениях между двумя странами, которые в Сирии стали резче обозначать свои геополитические интересы.

Тогда же стало ясно и то, что Анкара в отличие от Москвы и Тегерана не намерена устанавливать контакты с Дамаском. И это предвещало проблемы в будущем и огромную работу на данном направлении, даже несмотря на то, что у России, Турции и Ирана есть схожесть во взглядах на будущее Сирии, в частности все они высказываются за территориальную целостность этого государства. Прошло три месяца и ситуация резко изменилась. 20 января турецкие вооруженные силы начали операцию «Оливковая ветвь» в сирийском регионе Африн. Теперь официальные лица Турции, в том числе президент, грозятся отправить солдат на восток и в город Манбидж, где дислоцированы американские войска, что может привести к конфронтации между союзниками. Попытки Анкары переубедить США отказаться от поддержки курдских «Отрядов народной самообороны» (YPG) не привели к успеху. В ответ официальный представитель турецкого президента Ибрагим Калын открыто ставит под сомнение долгосрочные намерения США в Сирии.

Калын заявляет, что «должностные лица США не скрывают, что в обозримом будущем они намерены остаться в Сирии в качестве противодействующей силы против Ирана», а Сирия может превратиться в долгосрочную зону опосредованной войны со многими новыми фронтами. В свою очередь глава МИД России Сергей Лавров призвал американскую сторону «не играть с огнем» в Сирии и «выверять свои шаги, исходя не из немедленных потребностей сегодняшней политической конъюнктуры, а скорее из долгосрочных интересов сирийского народа и всех народов этого региона, включая, конечно же, курдов». По его же словам, «такие опасения возникают при ознакомлении с теми планами, которые Соединенные Штаты начинают реализовывать прежде всего на земле к востоку от Евфрата, на обширных территориях между этой рекой и внешними границами Сирии с Ираком и Турцией». Исходя из этого, можно сделать несколько важных выводов.

Первый: маловероятно, что к моменту стамбульского саммита лидеров России, Турции и Ирана сложится относительно благоприятный международный фон, который существовал в период подготовки и работы сочинского саммита. Второй: заметно падает эффективность мирного урегулирования ситуации в Сирии на переходе от Астаны к Женеве. Третий: как пишет американское издание The Wall Street Journal, Вашингтону не удается «продавить» Анкару, заставить ее играть в Сирии только по американским правилам. Это ведет к сближению позиции — вплоть до тактического уровня — между Россией, Турцией и Ираном, вместо того, чтобы с помощью Анкары «вытеснить Иран и его союзников из Сирии». Четвертый: на встрече в Стамбуле лидеры получают шанс трансформировать альянс между тремя государствами из тактического в стратегический за счет расширения сотрудничества с Сирией, а кроме Сирии — и по другим направлениям региональной политики. Так, Калын сообщил, что в случае необходимости разведывательные службы Турции и Сирии могут выйти на прямые или косвенные контакты для решения определенных проблем, что может быть хорошим началом в процессе нормализации отношений между Анкарой и Дамаском.

Но пока Эрдоган всем обещает «горячее лето», сделать «восточную часть реки Евфрат безопасным местом для сирийцев и Турции». Тегеран предупреждает о том, что может выйти из ядерной сделки, если западные государства под давлением США будут отказываться от экономического сотрудничества с Ираном. В свою очередь Трамп выступил с осуждением действий Москвы и Тегерана в Сирии. Тем временем стало известно, что министры иностранных дел России, Турции и Ирана Лавров, Мевлют Чавушоглу и Мохаммад Джавад Зариф встретятся 14 марта в столице Казахстана. Так что подготовка саммита глав трех государств продолжается самым активным образом. Многое в будущей, возможно, совместной стратегии решается уже сегодня.